03.01.2015
Скачать в других форматах:

Жан Кальвин

Наставление в христианской вере. Книга 3

Глава IX. РАЗМЫШЛЕНИЯ О БУДУЩЕЙ ЖИЗНИ

 

1. Какие бы несчастья ни обрушивались на нас, всегда нужно помнить о нашей кончине, чтобы научиться презирать нынешнюю жизнь и благодаря этому полюбить размышлять о будущей жизни, Господь прекрасно знает, до какой степени мы склонны к слепой и даже животной любви к этому миру. Поэтому Он прибегает к отличному средству, чтобы пробудить нас от лености, дабы наше сердце не слишком захватывала эта безумная любовь. Меж нами нет никого, кому бы на протяжении всего жизненного пути не хотелось выглядеть устремлённым к небесному бессмертию и силиться достичь его. Ибо нам стыдно ни в чём не превосходить диких животных, чьё состояние было бы ничуть не ниже нашего, если бы у нас не оставалось надежды на вечность после смерти.

Однако, если исследовать намерения, планы, замыслы и дела каждого человека, то мы увидим в них одно лишь земное. Это неразумие объясняется тем, что наш рассудок ослеплен ложным блеском богатства, почестей и власти в их внешнем проявлении и поэтому не может видеть дальше. Сходным образом и наше сердце охвачено жадностью, тщеславием и прочими злыми желаниями и настолько привязано к ним, что не в силах взглянуть выше. Наконец, человеческая душа словно стреножена плотскими утехами и ищет счастья на земле.

Поэтому Господь, дабы уберечь нас от этого зла. наставляет своих рабов в тщете земной жизни, постоянно подвергая их многоразличным несчастьям. Чтобы они не рассчитывали в этой жизни на мир и покой, Он попускает им часто страдать от войн, мятежей, грабежа и прочих беззаконий. Чтобы они не стремились с чрезмерной жадностью к преходящему богатству и довольствовались тем, что имеют, Господь поучает их то нищетой, то неурожаем, то пожаром, то иными бедствиями или же попросту удерживает в скромном достатке. Чтобы люди не получали чрезмерных наслаждений в браке и чтобы смирить их, Он награждает их глупыми и вздорными жёнами, которые портят им жизнь, или дурными детьми, или же отнимает жён и детей. Если же Господь оберегает их от всех этих несчастий, то, дабы они не возгордились в тщеславии и не слишком возомнили о себе, Он предостерегает их болезнями и опасностями и как бы открывает им глаза на то, сколь хрупки и быстротечны все блага, обречённые на исчезновение.

Поэтому мы хорошо усваиваем тяготы несения креста, когда узнаём, что здешняя жизнь, какой бы ценной она ни была сама по себе, полна беспокойства, страхов и вообще ничтожна; она не может быть блаженной ни в каком отношении. Мы узнаём, что все её блага, которые люди так ценят, преходящи и ненадёжны, суетны и перемешаны с бесчисленными бедами. Из этого мы заключаем, что здесь нам нечего искать и ожидать, кроме непрерывных сражений, что, когда речь идёт о нашем венце, нужно поднимать взор к небу. Не подлежит сомнению, что нашим сердцем никогда не овладеет серьёзное желание размышлять о будущей жизни, если прежде его не затронет презрение к жизни земной.

 

2. Нет средней позиции между двумя крайними: либо нам следует презирать землю, либо она привяжет нас к себе из-за нашей безудержной самовлюблённости. Поэтому, если мы хоть сколько-нибудь озабочены бессмертием, нам нужно упорно стремиться к избавлению от этих губительных уз. А поскольку здешняя жизнь имеет большую притягательную силу, обладает соблазнительной видимостью, притягательностью и усладами, способными расслабить нас и увлечь, нам необходимо ежечасно освобождаться от них, чтобы не прельститься и не оскверниться этими ложными красотами. Что произошло бы, спрашиваю я вас, если бы мы наслаждались здесь непрерывной счастливой жизнью, коль скоро, даже чувствуя частые болезненные уколы, мы не способны пробудиться, чтобы ощутить своё ничтожество. Не только учёные люди признают, что человеческая жизнь подобна облаку и дыму, но это даже стало поговоркой у простого народа. А поскольку люди понимали, что это весьма полезный вывод, то развили его во многих превосходных изречениях.

И тем не менее мы пренебрегаем этим выводом больше всего на свете и реже всего вспоминаем о нём. Мы устраиваем свои дела так, словно будем жить на земле вечно. Я знаю, что когда мы хороним усопшего, или бродим по кладбищу среди могил, то славно философствуем о бренности этой жизни, поскольку образ смерти у нас перед глазами. Но это случается нечасто, а порой даже такие события не волнуют нас. Когда же это всё-таки происходит, то философствование о смерти оказывается преходящим и исчезает без следа, как только мы повернулись спиной к месту скорби. В памяти от него ничего не остаётся. Короче говоря, это состояние проходит, как крики толпы в театре. Забыв не только о смерти, но даже о своей смертной природе, как будто мы никогда о ней не слыхали, мы впадаем в безумную самонадеянность и словно бы твёрдо убеждаемся в земном бессмертии. Если кто-нибудь напоминает нам старую поговорку, что человек - это букашка-однодневка, мы с готовностью соглашаемся; но так мало задумываемся над этим, что в нашей душе постоянно теплится мысль, будто жить здесь нам предстоит вечно.

Кто же станет возражать, что нам необходимо не скажу убедиться, но, насколько это возможно, испытать на опыте всё ничтожество человеческого существования в мирской жизни, ибо, испытав его, мы вряд ли сохраним восхищение ею, от которого впали в забытьё, словно в нём заключено истинное счастье. Поэтому, если необходимо, чтобы Господь таким образом научал нас, то наш долг - слушать его увещевания, которыми Он пробуждает нас от беспечности, дабы, презирая этот мир, мы всем сердцем устремлялись к размышлениям о будущей жизни.

 

3. Презрение к нынешней жизни должно стать привычным для верующих, но оно не должно порождать ни ненависти к ней, ни неблагодарности к Богу. Ибо, хотя эта жизнь полна безмерных страданий, она с полным основанием считается одной из Божьих милостей, которыми ни в коем случае нельзя пренебрегать. Если мы не видим в ней благодати Божьей, то мы повинны в тяжкой неблагодарности. Она должна быть для верующих свидетельством Божьего благоволения в особенности потому, что предназначена для приближения нас к спасению. Ибо Господь, прежде чем открыть перед нами наследие небесной славы, пожелал явить нам Себя Отцом в более простых делах - в своих благодеяниях, которые мы ежедневно получаем из его рук. Эта жизнь помогает нам понять доброту Бога. Так можем ли мы считать, что она лишена ценности сама по себе? Поэтому мы должны хранить в себе доброе чувство, почитая жизнь даром Божественных щедрот, от которого нельзя отказываться.

Ведь если бы даже не хватало свидетельств Писания - которых, впрочем, вполне достаточно, - сама природа вселяет в нас чувство благодарности Богу за то, что Он создал нас и поселил в этом мире, за то, что Он хранит нас в нём и даёт всё необходимое для существования. Это соображение станет ещё весомее, если мы вспомним, что Бог готовит нас к славе в своём Царстве. Ибо Он однажды постановил, что те, кто должен получить небесный венец, прежде будут сражаться на земле, чтобы окончательно победить лишь после того, как вынесут тяготы войны и одержат победу в этом мире.

Немалое значение имеет и другой аргумент: здесь мы начинаем вкушать сладость благоволения Бога в его благодеяниях и наши надежды и желания воспламеняются жаждой вкусить их во всей полноте. После того как мы осознаем это, а именно, что земная жизнь есть дар любви Бога, за который мы как бы принимаем обязательства по отношению к Нему, а также берём на себя долг благодарности, - только тогда уместно предаться размышлениям о страданиях этой жизни, чтобы не взращивать в себе чрезмерного увлечения ею, которое, как мы показали, свойственно нам от природы.

 

4. Итак, всё, что мы отнимаем от невоздержанной любви к этой жизни, следует отдать стремлению к жизни небесной. А сознаю, что люди, которые полагали высшее благо для нас в том, чтобы никогда не рождаться, а также видели благо в том, чтобы умереть как можно скорее, правы с чисто человеческой точки зрения [Эккл 4:2-3].

Ибо, будучи язычниками и лишёнными Божественного света и истинной религии, что могли они узреть в земной жизни, кроме ужаса и нищеты? По той же причине скифы не без оснований плакали при рождении ребёнка, а когда кто-нибудь из их родных умирал, они радовались этому и устраивали торжественное празднество. Но всё это не приносило им никакой пользы. Ибо, поскольку у них не было истинного учения веры, они не могли понять, как само по себе горестное и нежеланное событие обращается к спасению верующих. Поэтому выводом их размышлений было отчаяние.

А рабы Божьи, оценивая эту смертную жизнь, пусть всегда имеют перед глазами следующую цель: сознавая тщетность этой жизни, они должны быть тем более предрасположены к размышлению о будущей вечной жизни. Сопоставив эти две жизни, они не только с лёгкостью преодолеют первую, но презрят её и поставят ни во что по сравнению со второй. Ибо если наша родина на небесах, то что такое земля, как не путешествие по чужбине? Тем более что она проклята за грехи и представляет собой место изгнания? Если уход из этого мира есть вхождение в жизнь, то что такое этот мир, как не могила, и что значит существование в нём, как не погружение в смерть? Если свобода - это освобождение от тела, то что такое тело, как не темница? И если наше высшее счастье в том, чтобы пребывать в радости присутствия Бога, то разве не несчастье быть лишённым его?

Итак, пока мы не покинем этот мир, мы как бы устранены от Бога (2 Кор 5:6). Поэтому, если земную жизнь сравнивать с небесной, то нет сомнений, что первую можно презирать и считать почти что прахом. Верно мы ни в коем случае не должны ненавидеть её, несмотря на то, что она удерживает нас в рабстве греху. Во всяком случае, эта ненависть не должна относиться к самой жизни. Как бы то ни было, если из-за страшной усталости и скорби мы захотим увидеть её конец, нам следует быть готовыми оставаться в ней, как это угодно Богу, чтобы наша скорбь была лишена всякого ропота и нетерпения. Ведь жить значит стоять на посту, на который нас поставил Господь и на котором мы обязаны оставаться до тех пор, пока Он не призовёт нас к Себе. Св. Павел скорбит от того, что он, словно в узах, пребывает в темнице своего тела дольше, чем ему хотелось бы, и томится горячим желанием быть избавленным от него (Рим 7:24). Однако, повинуясь Божьей воле, он готов к тому и другому (Флп 1:23-24) [Рим 14:7-8], так как он признаёт себя должным Богу прославлять его имя - жизнью ли, смертью ли. Дело Господа определять, что нужно для его славы. Поэтому нам надлежит жить и умирать для Него, оставляя на его усмотрение нашу жизнь и смерть. Однако всё это делать таким образом, чтобы постоянно желать смерти, непрерывно размышлять о ней, презирая эту смертную жизнь во имя будущего бессмертия и будучи готовыми отказаться от неё в любой момент, когда это будет угодно Богу, ибо она удерживает нас в рабстве греху.

 

5. Чудовищным представляется тот факт, что многие люди, называющие себя христианами, вместо того, чтобы желать смерти, ужасаются ей до такой степени, что едва услышат о смерти - трепещут, словно это величайшее несчастье, которое может с ними приключиться. Нет ничего удивительного в том, что наш природный разум волнуется и пугается, когда мы слышим о том, что наше тело отделится от души. Но совершенно недопустимо, чтобы в сердце христианина не было достаточно света, который позволил бы преодолеть и подавить этот страх превосходящим его утешением. Ведь если мы подумаем о том, что сосуд нашего тела - немощный, порочный, испорченный, дряхлый и обречённый тлению - будет разбит и почти изничтожен, чтобы возродиться в совершенной славе нетленным, непорочным, небесным, то разве вера не заставит нас горячо жаждать того, чего природа в ужасе избегает? Если мы подумаем о том, что через смерть мы возвращаемся из полного горестей изгнания, чтобы поселиться в небесной стране, на нашей небесной родине, то не найдём ли мы в этом ни с чем не сравнимого утешения?

Кто-то возразит, что всё на свете стремится сохранить своё бытие. Согласен. Именно по этой причине я утверждаю, что нам следует стремиться к будущему бессмертию - туда, где наше существование будет неизменным, чего никогда не бывает на земле. Св. Павел превосходно наставляет верующих непоколебимо идти навстречу смерти - не потому, что они якобы желают совлечься, но потому, что они жаждут облечься в лучшее (2 Кор 5:2,4). Разве разумно, что животные и даже бесчувственные твари - деревья и камни, - наделённые неким чувством своей временности и тленности, пребывают в ожидании Судного дня, дабы освободиться от этого чувства (Рим 8:19), а мы, наоборот, будучи наделены вначале неким природным светом, а затем просвещённые Божьим Духом, когда речь заходит о нашем бытии, не поднимаем взора выше земного тления? Но в мои намерения не входит подробно рассуждать здесь по поводу этого тяжкого извращения. Ведь я говорил вначале, что не желаю рассматривать здесь любую тему в форме поучения. Этим робким людям я посоветовал бы прочитать книгу св. Киприана «О смертности», коль скоро они не заслуживают, чтобы их отослали к сочинениям философов, у которых они найдут такое презрение к смерти, которое повергнет их в стыд.

Итак, нам следует придерживаться того правила, что пользу в школе Христа извлечёт только тот, кто с радостью и предчувствием облегчения ожидает смертного дня и грядущего воскресения. Именно по этому признаку отличает св. Павел всех верующих (Тит 2:13). И всё Писание постоянно нам об этом напоминает, когда показывает причину радости: «восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше» (Лк 21:28). Так почему же, спрашиваю я вас, то, что Иисус Христос почитал для нас радостью, вызывает у нас лишь печаль и растерянность? И если это так, то по какому праву мы величаем себя его учениками? Так будем же рассуждать здраво, и, хотя похоть нашей плоти по причине её слепоты и неразумия отвергает это, не преминем желать пришествия Господа как величайшего счастья и не только желать, а стремиться к нему и воздыхать о нём. Ибо к нам придёт Искупитель, дабы ввести в наследие своей славы, вызволив из пучины всех зол и несчастий.

 

6. Поистине дело обстоит так, что все верующие должны быть подобны овцам, обречённым на заклание, чтобы уподобиться своему Главе Иисусу Христу (Рим 8:36). Они были бы безнадёжно несчастны, если бы не устремляли своих помыслов ввысь, дабы преодолеть всё, что в мире, и проникнуть взором за пределы мирского (1 Кор 15:19) [1 Кор 29-32]. И наоборот, если однажды они вознесут свои помыслы над земным, то, когда увидят, что нечестивцы процветают в богатстве и почестях, пребывают в покое, имеют всё что пожелают, живут в наслаждениях и роскоши, более того, когда эти нечестивцы станут обращаться с ними бесчеловечно, подвергать жестокостям и поношению, грабить и всячески обижать, - то даже тогда им будет нетрудно найти утешение ото всех этих зол. Ибо у них перед глазами всегда будет последний день, в который, как они знают, Господь примет своих верных в покой своего Царства, отрёт их слезу, увенчает славой, оденет в праздничные одежды, усладит беспредельной радостью, возвысит до своей высоты - наконец, сделает причастниками своего блаженства (Ис 25:8; Отк 7:17).

Напротив, нечестивцев, возвеличиваемых на земле, Господь подвергнет страшному позору, превратит их наслаждения в тяжкие муки, их смех и радость - в плач и скрежет зубов, мир и покой - в безмерные угрызения совести, короче - повергнет их в вечный огонь и заставит покоряться верующим, к которым они были столь несправедливы [Ис 66:24; Мф 25:41; Лк 19:43; Отк 21:8]69. Ибо праведно (как свидетельствует св. Павел) воздать утешением несчастным и несправедливо гонимым, а злым, оскорбляющим добрых, воздать скорбью в тот день, когда Господь Иисус явится с неба (2 Фес 1:6 сл.).

Таково наше единственное утешение: лишившись его, мы неизбежно пали бы духом или стали обольщаться тщетными и легковесными утешениями, которые привели бы нас к погибели. Ведь даже пророк признаётся, что он едва не пошатнулся, что едва не поскользнулись стопы его, когда он увидел благоденствие нечестивых. И он не сумел уразуметь это, пока не вошёл во святилище Божье, то есть пока не увидел, каков будет конец добрых и нечестивых (Пс 72/73:2 сл.). Кратко заключая изложенное, я говорю, что крест Христов тогда торжествует в сердцах верующих вопреки дьяволу, плоти, греху, смерти и нечестивцам, когда верующие устремляют взоры к созерцанию мощи Христова воскресения.

 

 

 

Евангельская Реформатская Семинария Украины

  • Лекции квалифицированных зарубежных преподавателей;
  • Требования, которые соответствуют западным семинарским стандартам;
  • Адаптированность лекционных и печатных материалов к нашей культуре;
  • Реалистичный учебный график;
  • Тесное сотрудничество между студентами и местными преподавателями.

Этот материал еще не обсуждался.